РОССИЙСКАЯ ИМПЕРИЯ: ВТОРИЧНЫЕ ПРИЗНАКИ ЕВРОПЫ.
В течение XVIII века Московская Русь, переименованная в Российскую империю, копировала всё европейское: одежду, причёски, военный строй, балы, театр, науки, архитектуру, даже некоторые формы учреждений — коллегии, министерства, департаменты, магистраты и т.п. За сто лет русская элита полностью сменила внешнее обличье. Правда, основа европейского образа жизни — права сословий и тем более такие новинки, как «парламент», «конституция» и «республика», изначально были вынесены за скобки. Объяснялось это исключительно географическими особенностями: народное представительство подходит, мол, для государств небольших, с умеренным климатом, в России же огромная территория и суровые зимы сами по себе требуют строго централизованного управления. Логика этих доводов была крайне сомнительная, тем не менее казалась вполне убедительной не только россиянам, не знавшим иной жизни, но и большинству европейцев. Однако в первые десятилетия XIX века сам ход событий подтолкнул правительство и общество к попыткам осмыслить процесс заимствований, скорректировав характер отношения России к Западу. Александр АЛЕКСЕЕВ, историк. ДВОРЯНСКАЯ РОССИЯПетровские реформы разделили Россию на два мира, неравных по размеру и совершенно различных по образу жизни. Дворяне брили бороды, одевались по-европейски, кое-чему учились, говорили по-французски (или не говорили), ездили за границу на отдых или на учёбу, читали газеты и книги, обсуждали «вечные вопросы». Помните, как А. С. Пушкин говорит о встрече в деревенской глуши двух образованных дворян — Онегина и Ленского: Меж ими всё рождало споры, Иными словами, в немногочисленном (десятки тысяч человек) слое населения сосредоточилось почти всё социальное, умственное и художественное развитие России, почти вся её история. Именно жизнь дворянства описывалась в стихах и прозе, в публицистике и научных трудах, и сегодня именно она является основным объектом исторических исследований, уроков, лекций и телепередач. Другой мир, состоявший из нескольких десятков миллионов крестьян, жил точно так же, как и в предшествующие столетия. Крестьяне носили бороды, одевались по старинке и не знали никаких языков, кроме родного. Мир крестьянина ограничивался деревенской околицей; об остальной Вселенной он имел самые фантастические представления. Но именно за счёт крестьянского труда жило и развивалось верхнее сословие. Крестьяне финансировали историю России, сами оставаясь вне истории. Знать о себе они давали лишь изредка — бунтами или убийствами помещиков. Остальные сословия занимали как бы промежуточный этаж между дворянством и крестьянством. И все этажи российского общества связывал социальный лифт в виде государственной службы. В Европе положение человека в обществе определялось происхождением и деньгами. В Российской империи почти единственным критерием успеха являлась служебная карьера. Не выглядит преувеличением определение литературного деятеля и цензора либерального направления в 30—40-х годах XIX века А. В. Никитенко: «В России не служить — значит не родиться; перестать служить — значит умереть». Дослужившись до определённого чина или получив орден, выходец из духовного сословия, купечества, мещанства или из государственных крестьян (а иногда и из крепостных, как тот же Никитенко) становился личным дворянином, а при служебном росте — и потомственным. В первой половине XIX века личные дворяне составляли 45% всего дворянского сословия. После шоковых петровских реформ и бурного правления его преемников жизнь дворянства обрела устойчивость. В долгие годы царствования Екатерины II (1762— 1796) и Александра I (1801—1825) совершеннолетний дворянин получил личную неприкосновенность, возможность либо спокойно служить, либо привольно жить в своих деревнях. Конечно, его могли убить на войне (воевали довольно часто), но такая гибель представлялась частью дворянского образа жизни, своеобразной платой за принадлежность к высшему сословию. Российская империя заняла прочное место среди великих европейских держав. Русских аристократов приветливо встречали в лучших домах Европы и на европейских курортах. Но при этом даже последний лакей в баденской гостинице знал, что эти по-европейски выглядящие и часто безукоризненно говорящие по-французски дамы и господа — рабовладельцы. Многие российские историки убеждены, что Россия шла нога в ногу с Западом. В частности, они указывают, что рабство в Европе и США ликвидировано практически одновременно с отменой крепостного права в России. Это, мягко говоря, не совсем так. В Британии рабство было запрещено в 1772 году, и раб, ступивший на британскую землю, становился свободным. Однако работорговля и рабовладение сохранялись в колониях, где они, впрочем, существовали тысячелетиями и до появления англичан. В 1807 году английский парламент запретил работорговлю во всей Британской империи, а в 1834 году рабство вообще упразднили. В 1848 году этому примеру последовала другая колониальная держава — Франция, а затем и остальные (последней, кажется, отменила рабовладение Бразилия — в 1888 году). Такое вольное — плюс-минус несколько десятилетий — обращение историков с датами само по себе очень характерно. Россия и Запад до сих пор живут в разных исторических эпохах. Понятия и явления, возникающие и утверждающиеся на Западе (от конституции до политкорректности), в России входят в обиход с очень большим запозданием и часто в неузнаваемом виде. Нежелание видеть эту «дыру во времени» ведёт к взаимному непониманию, порождая значительные неудобства в общении. Запад с завидным постоянством обвиняет Россию в нарушении сегодняшних моральных норм и правил, а мы тычем ему в нос все его старые грехи, начиная с инквизиции и крестовых походов вплоть до бомбардировки Хиросимы. В XIX веке в отношениях России и Запада вопрос о рабовладении (то бишь, о крепостном праве) играл такую же роль, как сегодня проблема прав человека. Важнее даже не хронология, а состав рабов в Европе и США. Существование рабства в Британии до 1772 года вовсе не означало, что английскими крестьянами можно было торговать, как скотом: гражданам Соединённого королевства подобная мысль просто не могла прийти в голову. В рабов превращали преступников и должников, но таких «белых рабов» было относительно немного. В основном рабами становились африканцы. А разный подход к правам белых и чёрных - это совершенно иная проблема, за решение которой Запад взялся лишь в 1960-х годах. У русских помещиков рабами были не негры, а соотечественники, братья по христианской вере. Прощупать почву для отмены крепостного права пыталась Екатерина II — государыня с европейским менталитетом, впрочем, быстро приспособившаяся к российским реалиям. Однако общее противодействие дворянства заставило её отказаться от подобных попыток. Читайте дальше: Метания "Ангела". (часть 2) • Российская империя: вторичные признаки Европы [1 2 3 4] • Март - апрель 1917 года: Россия на грани нервного срыва [1 2 3] •
|